Асамидин Марипов — Директор Ноокатской территориальной больницы

В рамках проекта мы решили представить читателям взгляд из регионов на ситуацию. В интервью директор Ноокатской территориальной больницы Асамидин Марипов рассказал, как врачи региональной больницы спасали жизнь людей. Напомним, именно этот стационар первым взял удар на себя, когда 18 марта в страну прибыли паломники из умры. Все трое заражённых были из Джалал-Абадской области,  их поместили в одну из самых крупных больниц на юге.
В стране ещё не знали, что такое коронавирус, а Ноокатская больница уже лечила заражённых. В этой клинике для лечения тяжелобольных впервые начали использовать вместо ИВЛ жидкий кислород. Позже этим методом воспользуются в открытой обсервации на территории бывшей авиабазы «Ганси». В Ноокатской больнице стали использовать кровь людей, которые уже переболели, — переливать её новым заразившимся. Марипов рассказал, что, используя этот метод, удалось спасти десятки жизней.
— Вы одни из первых приняли удар и начали борьбу с коронавирусом, потому что к вам поступили первые пациенты с таким диагнозом. Расскажите об этом опыте.
— Коронавирус — одно из самых опасных заболеваний. Эта болезнь распространилась на весь мир, и не осталось ни одной страны, куда не проник вирус. Одним из первых районов страны, который принял больных, стал Ноокатский район. В Ноокат 19 марта прибыли 129 наших граждан, которые были за рубежом. К их прибытию наши власти и медики не были готовы. Они внезапно прибыли. Мы, конечно, быстро отреагировали. Теоретически мы знали, что коронавирус — самый опасный вирус. Мы сразу стали госпитализировать 129 больных в районные больницы, на этот процесс быстро отреагировали районная администрация и все местные власти. Мы всех прибывших поместили в больницу, по возможности создали условия, обеспечили всеми лекарствами и трёхразовым питанием. Конечно, у нас были некоторые затруднения с соблюдением санитарно-гигиенических норм, ведь когда больные лежат стационарах с коронавирусом, то им нужно создать оптимальные условия. По инструкциям в каждой палате должен быть душ и туалет, пища в каждую палату должна вноситься отдельно. Ну, таких условий в Кыргызстане нет, если только не в некоторых больницах. Но мы быстро отреагировали: стали устанавливать туалеты, ванны, построили душевые кабины. Выявили около 500 контактировавших с заражёнными, их поместили в обсервации. Обеспечили трёхразовым питанием, выдали маски, установили кабины. Всё это мы сделали с помощью медиков. Первое время нам очень трудно было материально. У нас были небольшие запасы костюмов, всего около 30, также около 500 масок; перчаток, конечно, хватило. Мы сразу стали заказывать СИЗы у вышестоящих органов. Потом сами стали искать костюмы. Первые три дня мы находились в очень неловком положении. Мы стали покупать очень дорого костюмы, один обходился в 3 тысячи сомов. Потом стала поступать гуманитарная помощь от жителей Бишкека, из-за рубежа стали присылать. Они быстро отреагировали. В общем 70 % обеспечили наши жители из Бишкек, Японии, Турции и др. Обеспечили также кислородными концентраторами. Это был первый период коронавирусной инфекции по Кыргызстану. Потом начался второй период, когда уже все начали реагировать, это был июнь-июль. Стали приезжать наши граждане из Турции, России. Они привезли с собой «подарок» — коронавирус. Они стали заражать своих родственников, друзей и т. д. Волна начала развиваться очень быстро. По-моему, уже через месяца не осталось ни одной семьи, где не был заражённый коронавирусом. Много стали обращаться в больницы, тяжелобольные стали обращаться в районные больницы. Конечно, наша больница — самая крупная в Кыргызстане. Ежедневно стало поступать по 300 больных. Мы должны были проверять всех, они все вынуждены были проходить рентген. Конечно, подешевле, потому что регион. Тех, кто болел в лёгкой форме, мы отправляли домой, но они не соблюдали постельный режим.
— А чем вы лечили больных?
— Вначале не было протокола. Протоколы были только краткосрочные. В них просто написали, какие лекарства применять. Были прописаны очень дорогие лекарства, были также антибиотики. Тяжелобольным переливали кровь тех, кто уже переболел, так как у них появились антитела. Наша больница — самая большая в республике, у нас работает около 100 врачей и другого персонала, и все они работали днём и ночью. Мы не взяли на помощь ни одного врача извне, наоборот, в Бишкек и Ош отправляли своих врачей. Наш опыт лечения стали применять по всей республике и за рубежом.
— Протоколы, которые изменились, не вводили в заблуждение медиков и вас?
— Нет-нет, какое заблуждение, наоборот. Этот метод основан на том, что коронавирус — это антитело: когда он входит в организм, должны образоваться антитела, которые уничтожат сам вирус. Вот на таком принципе основан наш метод. Даже в США сказали, что это большой прорыв при лечении тяжёлого коронавируса.
— А медицинская статистика у вас двойная велась, по коронавирусу и по пневмонии?
— Первое время был просто коронавирус, потом появилась пневмония. Стали сами себя успокаивать, обманывать, но пневмония и коронавирус — это почти одно и то же. Позже две болезни объединили, потому что источником является COVID-19. Если раньше поражались только лёгкие, то в последние месяцы стали беспокоить поносы. Они длились неделями и даже месяцами. Есть не только дыхательные пути заражения вирусом, но и через органы пищеварения, через рот, когда человек кушает грязными руками или грязные продукты. Моё обращение ко всем кыргызстанцам: надо обязательно соблюдать санитарно-гигиенические нормы. Многие люди плохо реагируют на этот процесс. В развитых европейских странах обязательно ношение масок. Надо отказаться от рукопожатий при встрече. Все продукты в коробках, которые продаются в продуктовых магазинах, должны обрабатываться. В школах, в садиках, в общественных местах обязательно должны быть дезинфицирующие средства. Всегда в достаточном количестве должны быть маски. По медицинским нормам, хотя бы три раза в день нужно менять маски. А мы, кыргызы, хотя бы раз в день меняем маску? Коронавирус может длиться 2–3 года. И мы должны быть готовы. В европейских странах стало снова увеличиваться количество заражённых.
— А если статистику по пневмонии и коронавирусу объединили бы раньше, мы бы избежали такого большого количества заражений?
— Да, хороший вопрос, потому что на первых порах не считали заболевание очень заразным. Мы сами себя обманывали и успокаивали, в результате коронавирус стал распространяться быстро. Он дошёл до каждой семьи в Кыргызстане. Сейчас почти 80 % людей переболели. Но всё равно больные поступают. Сегодня у нас лежат 14 больных. Четверо из них тяжело больны. Обеспечивается трёхразовое питание и больным, и сотрудникам. Сейчас мы готовимся ко второй волне, не дай бог, конечно, но мы заказываем лекарства, СИЗы. Но самое главное — люди должны понимать, что лучше быть предупреждённым и не болеть, чем лечить. На лечение уходит намного больше денег, чем на предупреждение. Поэтому в автобусах, в общественных местах, в магазинах должны быть висеть объявления, что нужно носить маски, обрабатывать руки, мыть продукты.
— Вы говорите, что медики непрестанно работали. Их труд государство оценило?
— Ну, труд медиков повлиял на их зарплату. На хорошем уровне она была прописана. Допустим, врач, если будет работать один поток, получит, скажем, 60 тысяч сомов. Главное, кыргызстанцам нужно соблюдать санитарные нормы. Чистые руки, маски — это обязательно, иначе будет трудно и правительству, и народу, и, главное, медикам. Я сам с марта, шесть месяцев, работал день и ночь, без ужина и без обеда.