Асан Ташбеков

Воспоминание дочки Айсулуу
 «Для нас огромная потеря. Кажется, это останется горем всегда… Мой отец, Асанбек Ташбеков никогда не болел до этого времени, даже не ложился в постель во время простуды, он с легкостью побеждал болезни.
Одну историю тех дней, вспоминает старшая сестра отца Зия: В то время он заканчивал школу. Был сильным, мускулистым, крепким парнем. Он возвращался с другом из школы, когда увидел скопление людей возле колхозного ячменного склада, они подошли близко, оказалось проходило состязание. По условиям, кто верхом на лошади заберет ячмень в большом желтом мешке, тот заберет весь мешок домой. Вес мешка 100-120 кг, 5-6 молодых, сильных парней попытали счастье, но не смогли справиться с задачей. Отец сказал, что хочет попробовать, на это был против дедушка Ыса, который был тогда среди людей. Но люди начали уговаривать моего деда, внесли изменение в спор – если этот ученик 10 класса сможет поднять и унести желтый мешок с ячменем, ему дадут второй такой же мешок ячменя. Так вот, отец, держа седло, не касаясь ногой стремени, с легкостью садится на лошадь, отъезжает на 50-60 метров, на скаку поднимает большой мешок ячменя, взваливает на гриву лошади. «Справедливо получилось, батыр, молодец! Можешь ехать домой!» — говорили довольные люди и хлопали. Такое здоровье он сохранил до смерти, каждое утро вставал рано, делал физические упражнения, перед завтраком мылся холодной водой.
«Папа, смотрите, не заболейте» — говорили мы, на что он отвечал: «Дочка, это моя привычка, которую я делаю каждый день с 16 лет. В молодости я колол лед, набирал там воды, этой водой мыл свое тело, а сейчас моюсь водой, которая дома», — говорил это и громко смеялся.
Когда появилась эта проклятая болезнь, мы тоже изолировались, как и все люди. Но в конце июля, в начале августа болезнь добралась и до нашего села, начали страдать слабые и пожилые люди. До этого умерли несколько односельчан, которые жили в Оше.
7 августа мама сообщила, что у отца появился жар и небольшой кашель. Два-три дня он находился дома, пил лекарства, которые были у нас. «Дочка, съезжу-ка я на джайлоо, попью кумыс, поем питательную еду, избавлюсь от жара, температура не пропадает и не поднимается сильно, я поехал на джайлоо», — сказал он в одно утро, и уехал вверхом на лошади. Мы ему сказали, что будем ухаживать за ним дома, но он не согласился.
Через 3-4 дня вернулся с джайлоо бледным, с сильным кашлем, температурой, тяжелым дыханием. С мамой мы с трудом спустили его с лошади, хотели домой войти, но у него не было сил… мы повели его в сельский ФАП. Женщина-медик написала нам направление в районную больницу, сказала, чтобы мы срочно поехали туда, наполнила кислородную подушку, чтобы по дороге состояние было стабильным. Расстояние между нашим селом районным центром Гульчо 128 км, приехали за 2 часа.
Из больницы вышел человек среднего роста в белом халате, заполнил бумаги, забрал отца, нас не пустил, сказал, что дальше красная зона. Так и все случилось, больше я не видела своего отца. Обидно.
Районный центр нахощдится далеко, мы с мамой каждым ранним утром на такси выезжали туда, целый день кружили вокруг больницы, просили, чтобы показали отца, но безрезультатно все. Еду тоже не принимали. На наши вопросы о его самочувствии, отвечали: «Стабильно. Мучается». На телефонные звонки отвечал тихим голосом с грустью. Не звонили, чтобы не беспокоить его».
Воспоминание племянника Кенеша
 «17 августа, к вечеру начала мама названивать. Хотел ответить, сидел на собрании в Zoom. Скидывал несколько раз, но мама не переставала звонить мне, никогда не делала так, если один раз скидывал, просто ждала от меня звонка. Стал беспокоиться, перезвонил, как только закончилось собрание, взяла трубку и заплакала. За месяц до этого отец перенес микроинсульт, я забеспокоился о нем: «Мама, что случилось? С папой все хорошо?». Она ответила: «С папой нормально все. Асан болеет, в больнице, в Гульчо, помоги, пожалуйста, чтобы он там не умер. Он же моя поддержка в этой жизни, после моих родителей. Я звоню ему, но ему не хватает воздуха, нет сил поговорить со мной. Он там находится уже 5-6 дней, но нет продвижений, его состояние ухудшается». «Ладно, мама, не бепокойтесь, я ради вас сделаю все, что смогу», — ответил я.
Я находился на изоляции со своей семьей на Иссык-Куле. Был вынужден просить помощи через знакомых в Ошской областной больнице по телефону. Удалось уговорить влиятельных людей, через 3-4 часа на специальной машине скорой помощи забрали его с Гульчо в Ош.  Доктора долго не соглашались к траспортировке: «Аке, дорогая дальняя, что будет, если по дороге произойдет худшее? Состояние очень тяжелое. Легкие поражены более чем на 80%, в данное время дышит с помощью трех аппаратов». Я им ответил: «Давайте рискнем. Нельзя оставлять человека с пораженными на 80% легкими в районной больнице, вдруг состояние ухудшится, а в областной больнице есть возможность к выздоровлению, маму еще надо успокоить, в поддержку ее брата, мы должны использовать все возможности». К счастью, тогда дядя хорошо перенес дорогу в Ош».
Воспоминание дочери Суусар
«После транспортировки в Ош, мы приносили все нужные лекарственные препараты, ему делали инъекции. Наблюдал за ним доктор по имени Бекназар, хороший парень, я благодарна ему, но эти дни для меня стали незабываемыми. Во втором отделении инфекционной больницы лежал отец, туда нельзя было входить, но мы все равно заходили тайно.
Отец рассказал нам о разнице больниц в Гульчо и Оше, «Я обессилел, когда лежал в Гульчо, не было продвижения, мое состояние ухудшилось там. Врачи сами не заходили, отправляли медсестер, лечение делали на расстоянии, еду приносили, ставили рядом и уходили, у меня не было сил поесть самому».
Лечащий врач сказал: «Аксакалу нужен постоянный кислород, обеспечить это очень трудно, в нашем отделении нет кислородного канала. Нужно купить 3-4 метра трубки, вытянуть через окно, разместить снаружи кислородный баллон, давайте принесем его с первого отделения». Мы согласились, готовы были сделать все, чтобы наш отец выздоровел, принесли кислородный баллон с первого отделения, подсоединили трубку. В жару проблематично было перенести баллон, он был тяжелым, хотели покатить, боялись, что взорвется.
Закончилась 14 дневная смена врача Бекназара после поступления отца, он сдал другому врачу отца. Вместо него пришел молодой, хороший врач Бекмырза, он показал нам, каким должен быть настоящий доктор, на вопросы отвечал вежливо, когда назначал лекарства и инъекции, объяснял для чего это нужно, относился заботливо. Пусть Аллах вознаградит его за это!
Лекарственные препараты были дорогими, раньше не верила, когда слышала от других, что лекарственные препараты – это бизнес. Во время болезни отца, убедилась в этом. «Гепарин», «Клексан» мы брали по 5000-6000 сомов. Мы приобрели 3 штуки дополнительных концентраторов кислорода, каждый из которых стоил 12000 сомов, их привезли из Турции. Мы купили плазму, так как говорили, что это укрепит организм, поднялась сатурация отца. Когда его транспортировали в Ош, сатурация была 70, в последние дни поднялась до 80-90. Радовались, когда поднималась сатурация, расстраивались, когда она опускалась…»
Воспоминание сына Женишбека
 В Оше отец боролся с болезнью 7-8 дней, но ничего не получилось, когда сатурация упала, и он не смог самостоятельно дышать, лечащий врач сказал нам: «Мы сделали все, что смогли, не получается ничего. Легкие повреждены на 90%, с того момента, как поступил, произошло улучшение. Сегодня сделали снимок, поражение легких возросло на 98%, в таких случаях трудно восстановиться, готовьтесь к худшему». Как же мы так отдадим отца смерти, не верю, но чувствую, что реальность другая.
Отец не выздоровел, сколько бы не делали усилий, сколько не просили Аллаха, не смогли спасти. Отец умер в ночь с 28 на 29 августа, оставив всех нас в горе…
Когда вспоминаю мучения отца, сердце разрывается на части, в последние дни старался выходить на улицу, пытался ходить сам, но не смог. Врачи говорили, чтобы делал физические движения, поэтому сильно старался ходить, вообще не получалось. Своими глазами увидел, как физически сильного человека, болезнь может сделать бессильным.
Теперь я живу с разными мыслями, вопросы не уходят с головы:

• Если бы отец своевременно обратился в больницу, не случилось бы такого?

• Если бы врачи в Гульчо лечили, ухаживали за ним надлежащим образом, не ухудшилось бы его состояние?

• Нужно было в самом начале приехать в Ош, а не в Гульчо?

• Почему наши медики продают гуманитарную помощь? Пусть продают, почему они это превратили в бизнес, который делают подпольно?

• Почему не лечат больных нормально? Что же с клятвой Гиппократа?

В нашем случае мы не можем винить врачей, рентген показал, что 98% легких было поражено. Мы проиграли во времени, потеряли 3-4 дня в Гульчо. До этого в селе потеряли нелелю с того дня, когда начал болеть, надо было срочно ехать в Ош.
Отец был спокойным, сильным духом человеком. Жил до того времени, не показывая нам своей болезни…Год был для нас ужасным, отец покинул этот мир. До сих пор не прихожу в себя, не могу поверить в смерть отца…