Бурул Макенбаева — Эксперт по здравоохранению

— В данное время на допрос вызываются бывшие вице-премьер-министры, министр здравоохранения в связи с помощью, оказанной стране извне во время пандемии. Как вы думаете, что пошло не так с правительством?
— Я сама не была вовлечена ни в расследование, ни в какой-либо степени в вопросы, связанные с COVID-19. Я наблюдала за всем этим со стороны, поэтому я бы ответила на этот вопрос по-другому, на самом деле наше государственное устройство неправильное. Кем бы ни был министр, даже если бы премьер-министр был с блестящими способностями, мы не смогли бы противостоять COVID-19. В моменты чрезвычайных ситуаций, будь то эпидемия, наводнения или лавины, у нас всегда происходят такие неэффективные действия, применяют бесполезные меры, потому что у нашего государства нет эффективной системы, фундамента. Фундамент – это местная власть, к примеру, когда строят дом, никто его с крыши не начинает строить, сначала строят фундамент. Местная власть также является фундаментом государства, потому что она наиболее близка к народу, а источником власти является народ. Каждый раз, когда гражданин переступает порог своего дома, он попадает на хорошую дорогу, хорошее освещение, качественный общественный транспорт, если он отправляет детей в школу, то местная власть должна быть рядом, а если заболевает, то больница должна быть рядом.
Все это контролируется и осуществляется местными властями по всему миру, предположим, что человек пьет чай по утрам, и для этого у него должна быть чистая вода. Существует один индикатор для определения силы государства, если доля местных властей в общем бюджете составляет менее 30%, то никакой эффективности власти не будет.
На простом примере дороги не будут прокладываться, не будет питьевой воды, не будут строиться детские сады, школы, даже в случае чрезвычайной ситуации местные власти будут реагировать одними из первых. Сначала должна быть распространена информация, но для распространения информации и разъяснительной работы с населением нужны средства, нужны человеческие ресурсы, поэтому, если процент местных органов власти в общегосударственном бюджете будет менее тридцати, то такое государство не будет развиваться.
А у нас доля местной власти составляет всего 12%, остальные 88% централизованы. В регионах ничего нет, получив 88% от общих средств, столица содержит громадный государственный аппарат, коррупция процветает. Когда наступают чрезвычайные бедствия, они концентрируют все на себе и ничего не хватает для людей. Кто бы не пришел, будь то фантастический министр или человек, который может собрать все в одну руку, ничего не добьется в чрезвычайной ситуации. Его слабость становится очевидной в условиях чрезвычайной ситуации, это было уже очевидно, но мы все привыкли к этому.
В тысячах селах нет чистой воды, нет детских садов, только 25% детей Кыргызстана ходят в детские сады, школы расположены очень далеко друг от друга, а здания очень плохие, во многих селах есть саманные школы, построенные во времена Советского Союза, и поэтому некоторые учатся в контейнерах. В таких условиях мы и встретили COVID-19, и показать пальцем на того или другого, арестовать, привлечь к ответственности не даст никаких результатов.
При всех этих обстоятельствах не было бы другой, более эффективной реакции. Хорошо, что люди объединились, помогли друг другу, правительство мешало людям и не разрешало многое. Например, мэру Бишкека не давали работать, не приветствовали его действия, еще до того, как болезнь обострилась, он открыл бы дневные стационары, ему не давали разрешения, в конце концов в отчаянии согласились, и только тогда открыли дневные стационары за одну ночь.  В этих условиях реакция местной власти будет очень быстрой, но им не будут предоставлены права и средства. Хорошо, что в Бишкеке были хоть какие-никакие средства, поэтому быстро смогли подготовиться. Служба скорой помощи в Бишкеке, предварительно подготовила средства защиты и запаслась ими, с небольшой готовностью приступила к работе. К чему успел бы министр здравоохранения, когда говорили о приходе COVID-19? Нет вирусологов, он покупал бы тесты, покупал бы средства защиты для больниц в каждом регионе? В таких условиях министр должен был делать свое дело, а местные власти должны были иметь свои эпидемиологические фонды. Посмотрите, например, на систему “централизованные закупки”. Что это за садизм? Они застряли на этом, когда им срочно понадобились средства защиты.
Для централизованных закупок сначала рассчитывается потребность, затем рассматривается техническая сторона того, что необходимо, а затем должна проводиться техническая сертификация защитных костюмов. Затем, проведя тендер, должны были найти поставщиков костюмов. В тот момент не было даже тех, кто занимался поставкой СИЗов. Во-первых, в то время все границы были закрыты, каждая страна обеспечивала себя, никто не мог спасти ситуацию в таком положении, у нас слишком централизовано государственное управление.
Например, процентная ставка в бюджете составляет 12%, если мы возьмем некоторые страны Северной Европы, у них отличная внутренняя инфраструктура и они хорошо справились с COVID-19. Почему? Это потому, что доля местных властей составляет 70%. Их власть имеет форму пирамиды, а у той стороны, которая ближе к народу, средства в крупных размерах. А у нас пирамида власти перевернута, поэтому наша страна нестабильна. Представьте, что у вас есть дом, а живущие в нем взобрались на крышу, и что будет тогда? У нас так и происходит, министерства, правительство 88% бюджета разместили на крыше и управляют страной.
Такая же ситуация произошла в 2010 году во время беспорядков в Ошской области. Тогда, к примеру, если бы местная власть имела полномочия, то могли бы сразу же вступить в действие и предотвратить трагедию. У них нет ни прав, ни средств, что они могут сделать? Сколько людей было убито, пока ждали приказа от властей, из столицы тоже никто не поехал тогда. И представьте, что мы всегда так жили, живем в стране, в которой всегда беспорядок. Если мы не можем довести до 70%, как в Европе, бюджет местной власти можно было бы увеличить на 30%, а потом и поднять до 50%. По крайней мере, мы могли бы извлечь уроки из этой катастрофы COVID-19, событий 5-6 октября 2020 года, а затем изменить структуру власти. К примеру, Садыр Жапаров сейчас взял власть, он же взял снова ту же крышу. При этом есть те, кто уже 30 лет живет без воды, детского сада, школы, дороги. Что делать дальше народу?
Основная задача службы здравоохранения – профилактика заболеваний. Это называется общественным здравоохранением, то есть у министерства есть две главные задачи, первая – профилактика заболеваний, вторая – предоставление индивидуальных услуг. Сейчас у нас в медицине предоставляются индивидуальные, частные услуги, и это правильно. Национальное страхование должно работать в качестве системы страхования, оборудовать больницы, чтобы создать необходимые условия для людей, нуждающихся в лечении. А общественное здравоохранение, проще говоря, должно обеспечивать чистой водой, чтобы люди не болели инфекционными заболеваниями, строго соблюдали санитарные и гигиенические правила. Общественное здравоохранение – прямые, безопасные дороги, чтобы не было дорожно-транспортных происшествий, смертности на дорогах. У нас сейчас очень высокий уровень смертности от ДТП, на протяжении многих лет мы занимаем первое место в мире по смертности от дорожно-транспортных происшествий. Общественное здравоохранение также включает в себя уличное освещение, чтобы люди могли ходить в темноте без травм, необходимо создать условия, чтобы люди не падали в арыки, и не ломали конечности. Правильное питание также является компонентом общественного здравоохранения, и у нас широко распространена проблема ожирения и недоедания, в последнее время рождается много детей с низким ростом и весом. Соответственно, их мозг тоже маленький, с плохой функциональностью, в нашей стране в последние годы растет число умственно отсталых детей. Почему? Потому что питание неправильное, приведем простой пример, у нас есть невесты, наливают чай всем членам семьи, готовят еду для всей семьи, но сами остаются голодными, и не получают достаточного питания. Мы пьем слишком много чая, чай вымывает минералы из организма. У нас 80% женщин детородного возраста страдают анемией, их дети тоже рождаются слабыми. Все эти функции, касающиеся общественного здравоохранения, должны выполняться местными властями, контролироваться, каким будет качество жизни, таким будет и здоровье людей. Вот такой простой системы у нас нет.
Наш народ носит каждый день питьевую воду с определенного расстояния, туалеты грязные и находятся на улице, когда женщины и дети ходят в туалет, они уже простужаются и заболевают. Как мы должны были отреагировать, когда возникла срочная, чрезвычайная ситуация, такая как пандемия, с таким развитием? Если наше государство создано неправильно, то, кого бы ни наказывали, все равно, сейчас Космосбека Чолпонбаева наказывают, он и без того похудел и заболел. Его наказание – это просто отвод внимания народа от проблем, мы будем продолжать в том же духе, пока полностью не поймем, что сама система неправильная, всегда страдаем от ее последствий. Например, в случае землетрясения никто не будет действовать самостоятельно, пока кто-то из центра не приедет, люди всегда страдают, пока центр не соберется и не примет решение.

—В настоящее время (январь 2021 года) COVID-19 мутирует в Европе, появляется новый тип, некоторые страны снова закрываются на карантин, в то же время начинается массовая вакцинация. Если у нас будет еще одна волна, какая будет ситуация в стране? Некоторые государства готовы бесплатно вакцину, а государство не может получить ее по той причине, что нет холодильников, так почему же не решаются такие простые вопросы?
— Вся проблема заключается в чрезмерной централизации власти, и я повторю это еще раз, экономика не развивается, налоги не поступают, цена ошибки такой хаотичной системы очень высока для народа. Например, предположим, что кто-то не смог вовремя купить защитные костюмы (СИЗы), и тогда страдает весь народ от этого, кто-то не смог приобрести холодильники, и люди остались без вакцины.
На данный момент самым мощным движением в стране являются волонтеры, вторым по величине – народные дружинники, что является формой самоуправления. Теперь нам нужно сделать только две вещи, чтобы улучшить самоуправление людей, во-первых, главы айыл окмоту, мэры городов должны назначаться прямым голосованием населения, во-вторых, необходимо выделить 50% бюджета. Эти шаги необходимо выполнить незамедлительно, если мы этого не сделаем, Бишкек накроет тот же смог, что и сейчас, если вирус усилится, люди умрут в больших количествах. Централизованная власть способна работать только с донорами. К примеру, взять те же холодильники для хранения вакцин, пока министерство будет искать, спросит у доноров, найдет, приобретет, раздаст по регионам, уйдет очень много времени. Если бы дали полномочия местным властям, каждый айыл окмоту нашел бы спонсоров и приобрел все сам, но, если айыл окмоту найдет деньги, соберет у народа, купит холодильник, его завтра же закроют, счетная палата растерзает его.
— Такая централизованная модель власти, кажется, слишком сильна в системе здравоохранения. Вот почему люди страдали во время вспышки COVID-19?
— Министерство здравоохранения не улучшится, пока общая система власти не прекратит централизованную модель. Во время вспышки COVID-19 каждый сотрудник в министерстве работал до потери пульса, тем не менее, они ничего не успевали. А потом все говорят: «Давайте накажем министерство», чего они добьются, наказав их? Они работали как могли, в имеющихся у них условиях, те, кто хочет помочь народу на местах, например, сами не могут никому помочь, потому что у них нет полномочий. Все чрезвычайные меры, принятые в зависимости от ситуации, осуществлялись только народом, это то, что называется моделью самоуправления. Каждая страна боролась с пандемией в контексте своей государственной структуры, ресурсов, которые у нее есть. Первая ошибка, которую совершило наше государство – централизованная власть, вторая большая ошибка – власти не привлекли частный сектор к борьбе с пандемией. Это то, что нужно была сделать вовремя и обязательно нужно сделать сейчас, привлечение частного сектора можно реализовать очень быстро. Есть статья 47 Конституции, пожалуйста, прочитайте ее, там говорится:” Правительство создает равные условия для муниципальных, государственных и частных медицинских учреждений”. А что случилось на деле? Власти до конца не привлекали к работе частный сектор, с трудом добавили в процесс лабораторию Бонецкого, переговоры с Бонецким начались еще при прежнем министре Космосбеке Чолпонбаеве и едва состоялись при следующем министре. Когда пациентов стало больше, частные клиники сами начали лечить больных, Фонд обязательного медицинского страхования (ФОМС) не покрыл их расходы, поэтому в частных больницах могли лечиться только те, кто имел деньги. Частным больницам долгое время не давали разрешения на лечение, это продолжалось до июля. В государственных больницах не было мест, люди в страданиях, можно же было разрешить частным больницам, раз сами не успевали? Это же все неправильно, к примеру, Женишбек Назаралиев открыл, реанимация у него очень хорошая. Почему ФОМС не заключил с ним договор? Почему всех болеющих отправляли в «Ганси», реанимации в «Ганси» нет, а оттуда вывозили трупы? Непривлечение частного сектора – самая большая ошибка властей, это можно было бы сделать легко, власти нарушают закон о равных правах, который написан в конституции.  В городе Ош ситуация, похоже, была более спокойной, там было много койко-мест в частных больницах потому, что там много населения, частный сектор развивается без какой-либо поддержки со стороны государства, но это тоже неправильно, государство должно создавать для них условия. Мы же видели больницы в государственной системе, например, возьмем Национальный госпиталь, где нет совести у главного врача, говорят, что он брал тысячу долларов, чтобы разместить одного человека в больнице.
Хорошо, что в клинике инфекционных заболеваний в Бишкеке работали опытные врачи, которые спасли много жизней и очень хорошо лечили пациентов. Главврача городской больницы №1 давно надо было арестовать, врачи брали деньги с пациентов и не лечили их, не выходили к больным, отправляли к ним медсестер, а сами боялись вируса, прятались, гглавврачи даже в красную зону не заходили, думаю, летом государственные больницы показали свой потенциал. Внутренняя инфраструктура государственных больниц полностью устарела и разрушена, без частного сектора мы не можем иметь современную больницу. Продолжают кричать, что у нас есть частные больницы, но они очень слабые, то есть не имеют никакой поддержки со стороны государства. Больницы частного сектора должны быть большими, многопрофильными, а наши частные больницы имеют пять-шесть маленьких кабинетов, работают за небольшие деньги, они не могут быть многопрофильными, потому что у них нет земли, их расходы не оправданы, у них нет поддержки со стороны государства. А в развитых странах это не так, если взять, к примеру, Турцию, то государство выделяет очень большую землю, дает льготы, выплачивает часть страховки и приглашает лучших специалистов, приглашают международных профессоров, таких как Талантбек Батыралиев. А у нас откуда? Поэтому проблемы у нас системные, идут снизу вверх, решить их тоже очень сложно.