Мирбек Маматкасымов — Политический активист, экономист, член партии “Реформа”

— В целях борьбы с COVID-19 из-за рубежа поступило много финансовой, гуманитарной помощи. Теперь возникает большая проблема с его распределением. Каковы ваши мысли?
— Прежде чем ответить на этот вопрос, я хочу уточнить, что карантин – это ограничительная мера, принятая в медицине для предотвращения каких-либо заболеваний. Для чего он нужен? Предстоящие противоэпидемические мероприятия объявляются с целью того, чтобы государство подготовилось заблаговременно. Для осуществления этой подготовки к нам из-за рубежа поступали средства, но на практике оказалось, что эти средства не были должным образом применены. Когда в июле пришла очень большая волна заболеваемости и люди массово заразились этой болезнью, наша медицина показала, что совершенно не готова к этому. Со стороны государства не было никакой подготовки, и было признано, что предпринятая подготовка была на очень плохом уровне.
—В настоящее время в этом обвиняют властей, некоторых вызывают на допрос и арестовывают. Есть ли основания для этого? Обязательно искать виноватых?
— На это я отвечу одним конкретным примером: в июле или августе наше государство закупило 13 машин скорой помощи на деньги, поступившие от доноров. Я с интересом изучил, сколько стоят эти машины, действительно ли их можно купить за объявленную государством сумму, какое качество машин, выяснил, за сколько наше государство закупало такие машины ранее. В итоге оказалось, что эти автомобили были куплены в два раза дороже, по очень высокой цене, по этому поводу я написал развернутый пост в Facebook, прикрепив факты к каждой цитируемой информации. После этого данная история бурно обсуждалось всеми, затем власти закрыли тему, чтобы скрыть следы. После смены власти мы слышали, что начали расследование этого дела, но результатов пока нет. В то время 700 миллионов долларов пришли извне, сумма очень большая, при использовании этих денег по назначению, она ведь поступила для борьбы с COVID-19, государство имело бы подготовку на самом высоком уровне, не было бы смертей. Можно было подготовить людей так, чтобы эта болезнь сильно не распространялась, все больницы можно было бы оснастить необходимым оборудованием, лекарствами и, самое главное, обучить людей индивидуальной защите, самодиагностике и лечению. Конечно, чиновники, работающие в течение соответствующего периода времени, обязательно должны ответить на все вопросы, потому что это огромная катастрофа.
— Правительство того времени, как и нынешняя власть, считает, что внешняя помощь была направлена на защиту и поддержку экономики, говорят, о том, что средства ушли на пополнения казны государства. Бюджет был утвержден еще до пандемии. Почему средства, которые были предназначены для борьбы с пандемией, бесцельно ушли в другую сторону?
— Существует понятие целевого использования кредита. Я и сам работал в банковской сфере, когда выдают кредиты, спрашивают, для чего был использован кредит, смогли ли с помощью кредита реализовать и создать источники дохода. Наше правительство должно было открыто говорить о предназначении грантов, когда просили деньги у международных организаций, доноров. Говорить, что мы страдаем от COVID-19, надавить на жалость, получить у международных организаций крупную сумму денег, и направить их на дефицит бюджета, это выглядит странно. Я думаю, что глава правительства того времени и его команда должны быть полностью подотчетны. Все средства должны были быть направлены на медицину. Если в какой-то части государственной казны не хватало денег, то надо было просить деньги непосредственно для этой отрасли, а средства, которые были выделены на медицинские цели, направить исключительно на медицину.
— В разгар пандемии, в стране произошло несколько политических процессов и даже беспорядков, которые привели к смене власти. Повлияло ли все это на ход COVID-19?
— Выборы… было действительно много политических событий, но я не думаю, что есть какое-либо прямое влияние на распространение вируса. Хотя на самом деле эти процессы должны были быть. В частности, на улицы вышли люди, протестующие не только против результатов парламентских выборов 6 октября, но и из-за уязвимости власти в борьбе с COVID-19. В политике есть понятие “черный лебедь”. Именно эта пандемия стала “черным лебедем” власти Сооронбая Жээнбекова.